Meshell Ndegeocello — «Я отношусь к игре на барабанах с величайшим уважением»

Для некоторых бэнд-лидеров ритм-секция — это просто часть аккомпанемента, функция которой — поддержание темпа, не более того. Для других барабанщик и басист являются сердцем и душой группы. Немногие артисты на современной сцене реализуют этот подход так же широко, как Meshell Ndegeocello.

Интервью журналу Modern Drummer (2013)

Мишель Ндегеоселло — бас-гитаристка с душой барабанщика по её собственному определению. Она из тех бэнд-лидеров, которых остро волнуют барабаны и их место в общем звучании. «Барабанщик всегда держит меня в напряжении и волнении тем, что он играет», — объясняет Ндегеоселло. «Меня можно воспринимать как лидера, но знайте, что во время игры я всегда следую за барабанщиком! Фактически это он является своего рода эмоциональным проводником и лидером. Во Франции барабаны называют la batterie. И это интересно, потому они на мой взгляд составляют энергетическую основу музыки. Барабанщик задает тон всему. Возможно, для кого-то такое определение, звучит сухо, просто как справочная информация. Для меня же то, что делает барабанщик — это словно контур, который нужно раскрасить».

В течение последних двадцати лет Meshell Ndegeocello превращала множество таких музыкальных контуров в насыщенные полотна. Она записала стилистически разнообразные альбомы со многими барабанщиками. Среди них Джин Лейк, Эйб Лабориэль-младший, Крис Дэйв, Чарльз Хейнс и Деантони Паркс. Каждый из этих музыкантов вложил то, что басистка описывает как «очень сильную индивидуальную личность». Это помогало ей создавать наиболее содержательные песни. «Я выбираю людей, которые не пытаются быть похожими на других», — говорит Мишель. Это «искреннее чувство собственного достоинства» помогает формировать ритмическую концепцию музыки и развивать ее эмоциональное содержание.

Подход Ндегеоселло к написанию песен ориентирован на развитие связи с группой на основе личностей музыкантов. «Музыка — это то, что заставляет всё двигаться» — говорит она.

Meshell Ndegeocello вспоминает разговор с известным барабанщиком, который укрепил её убеждение. «Лидер джазового ансамбля, с которым я играла, сказал: „Когда я сажусь за барабаны, в первую очередь я чернокожий“. И я подумала: о чем вы? Я просто так не думаю. Музыка — единственное, что освобождает меня от ограниченных представлений о том, что значит быть человеком. С тех пор я говорю: ты можешь одеваться в любую одежду, зарабатывать на жизнь чем угодно, но когда ты на сцене или записываешься, меня волнует только то, что ты играешь. Это наиболее реальное впечатление, которое мы можем получить. Остальное основано только на догадках и обобщениях. Чтобы узнать человека, нужно время».

Деантони Паркс был единственным барабанщиком на её последних трёх альбомах, в том числе на её последнем альбоме Pour Une Ame Souveraine: A Dedication to Nina Simone. «В каком-то смысле он мой кумир», — говорит Мишель. «Забавно: я с ним по-другому играю. Наверное, поэтому у меня к нему такое обожание. Большинство людей замыкают меня на том, что „Ты играешь на фанк-басу“. Как будто я просто играю в стиле фанк-фьюжн. Но Деантони пробуждает во мне разные стили — электронную музыку, панк, африканскую музыку, да что угодно. Часто это выходит за рамки классификации. Он очень сконцентрирован на метре. Даже когда он создает иллюзию, что время растянулось или сжалось, он всегда остаётся в темпе. Можно сперва попросить его сыграть, а затем подставить метроном. Мы так и сделали. Записываясь с ним, я не использую клик. Когда мы играем вместе, я чувствую, что больше рисую, чем играю на басу».

Meshell Ndegeocello также была вдохновлена и «подавлена» игрой с Чарльзом Хейнсом. «Я хочу, чтобы больше людей пели ему дифирамбы», — говорит она. «Я только что сыграла кое-что с ним и с [пианистом] Джейсоном Мораном. И я действительно осознала величие Чарльза. Для меня он словно перестроил каждый ритм в четырехтактном паттерне. И он не только технически подкован, но и свингует так, как вы и представить себе не могли. Я видела, как он играл обычные джазовые концерты, а также, как он играл с Канье Уэстом. У него есть дар играть очень понятно и доступно, и в то же время невероятно круто технически».

По словам Ндегеоселло, Хейнс и Паркс обладают необыкновенной способностью анализировать барабанный рисунок с точки зрения механики и крепко цепляться за время. Тем не менее, они играют с открытым, экспансивным чувством, которое позволяет Мишель найти место, чтобы вставить свою басовую партию и погрузиться в общий ритм. К развитию этих качеств, по её мнению, должен стремиться барабанщик. «Барабанщики часто думают, что выучили правильную партию ударных, — объясняет она. — Но затем они пренебрегают интеграцией тонкостей динамики и ощущений. Они просто играют… не с музыкантами, а как будто одни. Они не дышат, не плывут и не создают пространства. Барабанщик никогда не должен бояться пространства».

Meshell Ndegeocello считает, что, используя пространство и оставаясь гибкими, барабанщики могут развить способность исполнить всё, что может потребоваться песне. «Я не привязана к конкретным частям», — говорит она. «Чувство — вот что имеет большое значение. Я всегда надеюсь, что барабанщика интересуют многие аспекты музыки. Не только стиль, но и звучание, и другие нюансы».

Правильное ощущение было необходимо для Ндегеоселло, чтобы записать Bitter (1999) — один из её самых популярных альбомов. Альбом резко отличается от её ранних более агрессивных записей с элементами хип-хопа. В Bitter можно услышать струнные аранжировки и акустические инструменты. В таких песнях, как «Sincerity», «Faithful» и «Loyalty», Ндегеоселло ищет успокоения перед лицом хрупкой неопределенности отношений. Ей нужен был барабанщик, который мог бы, по её словам, «воплотить чувство песен».

«Эйб. Никто не играет так, как он», — говорит Meshell Ndegeocello о студийном маэстро и барабанщике Пола Маккартни Эйбе Лабориэле-младшем. «Он мастер звука и монстр игры на барабанах. Его чувство никогда не было слишком медленными и редко слишком быстрым. Я ценю это в нем. И каким-то образом он отличный — говорю это в лучшем смысле — актер. Но это проявляется не в том, как он выглядит, а в том, что он играет. С ним вы чувствуете, что „видите“ песню. Мне это очень понравилось в нём. Благодаря его игре всё приобрело красивый округлый грув. А ещё он тональный гений и в целом превосходный музыкант».

Следующим альбомом, который Ндегеоселло записала исключительно с одним барабанщиком, стал Comfort Woman 2003 года. Это праздник любви и романтики в стиле астрального фанка. Джин Лейк, барабанщик Мишель в ранние годы ее карьеры и ее давний друг, не смог участвовать в записи. Лейк порекомендовал Криса Дэйва, который играл с самыми разными артистами. Среди них были джазовый саксофонист Кенни Гарретт и R&B группа Mint Condition. Другими словами, идеальный выбор, чтобы помочь своим слушателям погрузиться в царство божественного фанк-фьюжна. «Мы играли вместе, и это было очень непосредственно», — вспоминает Ндегеоселло. «Думаю, я сыграла с Крисом лучшее, что когда-либо играла на басу, потому что я больше чувствую его, чем слышу. Это было что-то не столько интеллектуальное, сколько интуитивное».

Но до Дэйва, до Лабориэля, Хейнса, Паркса и многих других барабанных титанов был Лейк. Именно знакомство с Лейком и наблюдение не только за его экстраординарными навыками игры на барабанах, но и за его общим музыкальным мастерством помогли Meshell Ndegeocello сформировать глубокое уважение к барабанщикам. «Игра на барабанах — это самая физически и интеллектуально сложная работа. Вы должны обладать мастерством, позволяющим всем четырём вашим конечностям работать независимо друг от друга», — говорит Мишель. «Все эти вещи — интеллект, физические данные, выносливость — я просто очень уважаю. Я встретила Джина в Нью-Йорке. Он играл на басу, на клавишных и на всем остальном. Он был очень разносторонним музыкантом. Мы поиграли вместе, и это был мгновенный контакт. Он действительно показал мне, что барабанщики не просто тупицы… Знаете, у людей есть такое восприятие. Его гармоничность и навыки были бесспорны. И его музыкальность. Он мог выучить каждую часть песни, и я очень ценила это».

Фактически, уважение к многочисленным талантам барабанщиков, с которыми она работала, — это то, что Ндегеоселло надеется продемонстрировать в более широком масштабе. У неё есть проект мечты, как она его называет, который, если он будет реализован, станет не иначе как историческим.

«Я хочу создать новое понимание ударных в записи», — объясняет она. «Выделить барабаны там, где они являются передовым инструментом. Люди обычно не воспринимают ударные таким образом. У меня было бы восемь разных барабанщиков. Мы воздали бы должное великим. У меня есть две авторские композиции, несколько композиций Тони Уильямса и кое-что из альбома Макса Роуча M’Boom. В качестве клавишника я бы выбрала Роберта Гласпера. Майк Морено, который умеет ритмично играть на гитаре, тоже был бы отличным кандидатом. Марк Келли, потрясающий басист, исполнял бы мои основные прямые партии. Многие оркестровые инструменты я бы тоже переосмыслила».

«Крис Дэйв — это определенно Тони Уильямс. Деантони — это Макс Роуч в будущем. А Чарльз Хейнс… он ни на кого не похож. Он просто включает в себя мышление из прошлого и будущего».

Дэмион Рид, Марк Джулиана, Нэшит Уэйтс и Дафнис Прието — также барабанщики, которых Meshell Ndegeocello имеет в виду для проекта. «Я думаю, что сейчас Марк, наверное, один из величайших барабанщиков, играющих в джазовом жанре», — говорит Мишель. «Нэшит Уэйтс тоже потрясающий. Он расширяет границы, находит новые фишки. И Дафнис Прието поражает меня».

Мысль о возможных гастролях с таким составом является для Ндегеоселло даже более волнующей, чем планы записи материала. «Они все должны присутствовать», — говорит она. «Вы можете себе это представить? У меня одновременно играли только два барабанщика. У меня нет любимчиков. В том и прелесть музыки, что каждое шоу она может быть разной. Не могу дождаться, когда люди услышат, как Деантони играет на вибрафоне, а Чарльз Хейнс на литаврах. У них много талантов. Я хочу собрать их всех, чтобы вы могли ощутить, как они все играют вместе».